"Собачка будет лаять так, как того требует учебная программа"(с)

«Ура! У нас каникулы – гремикулы, звеникулы….» Причём начались они уже давным-давно – сразу после годовой аттестации. Настолько давно, что мы уже потихоньку возобновляем наши учебные занятия, конечно же, в стрижином режиме «ЛЕТО» - Легко, Естественно, Творчески, Озорно. А главное - быстро.  Так же, как стрижи – «фр-р-р-р», и всё готово.

Несмотря на то, что аттестация прошла более чем достойно со стороны школы (да и с нашей, надеюсь), по крайней мере, все остались довольны друг другом, не обошлось без риторических вопросов, которые, поймав за хвост лирическое настроение, сами собой оформились в сказочку. На эти вопросы ответ пришёл очень быстро: великая задача школы – научить играть по правилам. Что само по себе и неплохо – без правил невозможно никакое сотрудничество. Там, где встречаются минимум два человека, сразу возникает необходимость каких-то правил игры. Но когда правила вступают в конфликт с совестью – нужно выбирать совесть, с нравственностью – нравственность, с честью – честь, с сочувствием – чувство. Тем более, в том месте, где есть маленькие, но такие внимательные и всё впитывающие люди - дети. А школа, скалистая, как аксиома, непоколебима в правоте своих правил.

Вот и всё. В этом состоит «великая школьная правда», а всё остальное – это эмоции и лирика.

Ответ пришёл и тут же забылся: взорвался залпом сиреневого салюта и рассыпался конфетти ДеньПобедных концертов, разлетелся светлячками ткаческих идей, рассеялся жемчужной россыпью семян. Только что родившаяся заново жизнь щебечет, источает ароматы, пробует всевозможные краски, ласкает бархатным прикосновением мать-и-мачехи  и требует к себе безграничного внимания. 

 И вдруг на глаза попался Крапивин. Любимый, безмерно уважаемый и, как всегда, рыцарски честный.

И сформулировал мои мысли так, что точнее и не скажешь – аж подпрыгнуло что-то внутри! События рассказа происходят в 45 году. Уму непостижимо! Прошёл 71 год, а не изменилось НИ-ЧЕ-ГО, кроме учебников и программ. Цитата длинная, но я не могу удержаться и не процитировать её. Рассказ называется «Славка с улицы Герцена»

«(…)Задумавшись, я вовсе отвлекся от урока.

Это происходило уже не в тот день, когда «уа» и «ау», а позже.

Вытряхнул меня из задумчивости вопрос Прасковьи Ивановны:

– А теперь кто мне скажет: как лает собачка?

Это было словно продолжение моих мыслей о Каштанке. О собачке!

Я вскинул руку и затряс ею от нетерпения! Я знал, как лает собачка!

Во всем нашем квартале на улице Герцена – от Первомайской до улицы Дзержинского – не было пацана, который бы лучше меня мог изобразить собачий лай. Когда я ради забавы заливался веселым дворняжечьим тявканьем или начинал размеренно гавкать, как пожилая, уставшая от трудов овчарка, по всем дворам откликались окрестные псы.

Этот «собачий» талант был частью моей эрудиции.

Лишь бы Прасковья Ивановна вызвала меня! Уж здесь-то я сумею показать, на что способен! Это не нацарапанные карандашом палки и крючки на тетрадной бумаге, которые никак не хотели меня слушаться и выстраивались на линейках столь же бестолково, как наш класс на зарядке, которую мы делали на дворе перед уроками…

– Ну хорошо, пусть скажет Славик…

Я вскочил и набрал в грудь воздух. И для начала выдал рассыпчатое, скандальное лаянье шпица Марсика, который жил в конце квартала, в доме хирурга Сазонова. Потом откликнулся на него хрипловатым, но жизнерадостным голосом полубеспризорного коротконогого кобеля по кличке Моряк, обитавшего у нас во дворе. Затем изобразил гулкое гавканье сторожевого Джека, сидевшего на цепи у крыльца моей хорошей знакомой Галки Лазарчук. И завершил эту собачью кантату дурашливым щенячьим «ав-тяф-тяф-ррр», словно расшалившийся трехмесячный Шарик загнал на забор соседскую кошку и веселится от души.

После этого я замолчал, чтобы снова набрать побольше воздуха. И услышал какое-то нехорошее молчание класса. И увидел поджатые губы Прасковьи Ивановны.

Деревянным голосом Прасковья Ивановна сказала:

– Нет. Собачка лает не так. Сядь… Кто скажет правильно?.. Скажи, Соломон.

Я ошеломленно плюхнулся на скамью. А Семка поднялся и добродетельным голосом произнес:

– Собачка лает: «Ам! Ам!»

– Молодец. Садись.

Что же такое? Я с великой жаждой правды глянул на соседку Вальку Малееву. Она была честная и справедливая. Но и она сейчас меня не поддержала. Сказала одними губами:

– Эх ты… В книгу гляди…

Перед Валькой лежал раскрытый букварь. Там была картинка: румяный мальчик высоко поднял не то горбушку, не то пряник, а под рукой у него подпрыгивала кудлатая собачонка. Подобный рисунок я потом не раз видел на конфетных фантиках «Ну-ка, отними!». А здесь было написано: «Ам».

Но это же совсем другое дело! «Ам» – это когда кто-то что-то слопал. Например, в детской книжке-раскладушке жаба проглотила комара: «Ам!». Или соседка тетя Тася уговаривает годовалого Вовку: «Кушай кашку. Давай быстренько открой ротик и – ам!»

При чем здесь собачий лай! Прасковья Ивановна просто никогда не имела дела с собаками и все перепутала!

Я вскинул руку, чтобы объяснить недоразумение… и опустил. Кое-какой школьно-жизненный опыт у меня уже накопился. И я сообразил наконец, что моя правда здесь никому не нужна. Нужно другое: показать, как буква «а» сочетается с другой буквой – «м-м-м» в короткое слово. И потому собачка будет лаять так, как того требует учебная программа.

Наверно, в этом была своя, школьная, справедливость.

Но с моим понятием о справедливости и объективной истине это никак не увязывалось. И сделалось так обидно, что намокли ресницы. Валька сочувственно вздыхала рядом…

А вдобавок ко всему Прасковья Ивановна после урока сказала:

– Славик, попроси маму зайти в школу, я хочу поговорить с ней.

Я независимо повел плечом:

– Пожалуйста.

Неприятностей я не боялся. Мама всегда меня понимала, поймет и на этот раз. Но по-прежнему было очень горько. И я сказал в спину Прасковье Ивановне:

– Все равно собачка лает не так…

Впрочем, тихо сказал, почти шепотом, она не услышала. Зато услышал Серега Тонкошеев.

– Голова твоя, пшёнкой набитая. Если говорят «ам», значит, – «ам». Никогда не тявкай при начальстве, добром не кончится.

Я уже упоминал, что был Серега не по-детски мудр(…)».

Вот так-то. Собачка в школе лаяла, лает и, видимо, будет лаять ещё много лет так, "как того требует учебная программа", а какая именно - «Школа России», «Гармония» или ещё какая-нибудь – это не суть важно. 

А вообще я хотела поздравить всех с началом летних каникул. Ласкового солнышка, радости, хороших друзей и интересных дел всем! 

(Из Любви. Юлия Белка)